Рассказы вот такие пироги

Страницы из книги

Вот такие пироги!

В сборник «Вот такие пироги!» вошли четыре шуточных рассказа, созданных всемирно известным канадским дуэтом – детским писателем и рассказчиком Робертом Манчем и художником Майклом Марченко: «Вот такие пироги!», «Смывайся!», «Детка-аллигатор», «Новогодние прятки».

Герои этих рассказов – самые обыкновенные мальчишки и девчонки младшего школьного возраста, их родители и учителя. Истории, которые с ними происходят – тоже начинаются с самых обыкновенных вещей. Но потом… потом события разворачиваются самым невероятным образом, каждый раз приводя к уморительно смешному финалу.

Рассказы Манча пользуются огромной популярностью прежде всего у детей, ведь все они мечтают видеть себя похожими на их главных героев, которые не боятся отстаивать свое мнение перед взрослыми, точно знают, чего хотят, и всегда находят выход из сложной ситуации.

Надо заметить, что персонажи Роберта Манча ‒ это всегда реальные дети, вдохновившие его своим поведением или смешной жизненной историей, причем эти ребята всегда выступают в рассказах под своими настоящими именами. У самого Манча трое детей которые, кстати говоря, стали героями рассказа «Новогодние прятки», вошедшего в данный сборник. Иными словами, про все без исключения книги Роберта Манча можно смело сказать: основано на реальных событиях!

Роберт Манч – невероятно популярный канадский детский писатель. Он создал более 80 книг, которые издаются по всему миру, и общий тираж которых превысил 70 миллионов экземпляров. За свои заслуги в области детской литературы Роберт Манч был удостоен высшей гражданской государственной награды ‒ Ордена Канады, а также был отмечен звездой на Канадской аллее славы в городе Торонто. Но, пожалуй, самым достоверным, хоть и неофициальным, мерилом успеха Роберта Манча является тот факт, что именно его книги маленькие читатели чаще всего не хотят возвращать в Публичную библиотеку Торонто, предпочитая оставлять их себе. Вероятно, о такой всенародной любви втайне мечтает любой писатель.

Роберта Манча пробовали иллюстрировать 13 разных художников, но только сотрудничество с Майклом Марченко помогло его рассказам обрести «свое лицо» и заиграть новыми красками.

Источник

Рассказы вот такие пироги

ЖАНРЫ 360
АВТОРЫ 278 368
КНИГИ 657 559
СЕРИИ 25 195
ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 613 972

Как-то утром Алексей Александрович услышал за окном легкое приятельское постукивание. По крытому железом подоконью скакала и тюкала клювом чистенькая синичка, заглядывала в комнату черными бусинками глаз. Алексей Александрович шевельнулся и спугнул синичку. Ничего, опять прилетит. Он пошел на кухню, отрезал кусочек мяса, отворил окошко и привязал мясо бечевкой к кольцу. У него там специально было прилажено кольцо для такой надобности. Как и большинство москвичей, Алексей Александрович не уважал разжиревших голубей, сочувствовал чумазым воробьям и каждую осень заботился привадить к своему окошку синиц. К синицам он испытывал суеверные чувства и потерял бы покой, если бы они перестали к нему летать.

Появление первой синички означало, что в Москве глубокая осень, Алексею Александровичу пора в привычную дорогу. В тот же день он поехал на Савеловский вокзал. Старый его приятель Савелий в отличие от других московских вокзалов не рос ни вширь, ни вверх, ни вглубь. Зеленое с белым здание классической железнодорожной постройки с каждым годом мельчало и приплющивалось к земле, Савелию худо жилось между домами-башнями и многоярусной ревущей эстакадой, и казалось, что он в конце концов вовсе уйдет под асфальт, в исторические слои Москвы.

В кассовом зале, тесном и неуютном, Алексей Александрович увидел длинную терпеливую очередь на сегодняшние поезда. Женщины в платочках с золотой искрой и мужчины в основательных костюмах не суетились, не склочничали, не пытались пролезть наперед других. Северная глубинка за день крепко уработалась в очередях за дефицитом, на вокзале она отдыхала и чувствовала себя уже дома, а не в бегущей как на пожар нервной Москве. Разговор шел о покупках, без брюзжания на торговлю, с деревенской похвальбой — у каждого и деньги есть, и дом полная чаша, а если чего нету — долго ли съездить в Москву.

У кассы предварительной продажи очередь всего в несколько человек разобщенно помалкивала, поглядывала на часы. «Тоже поди провинциалы, а хотят выглядеть москвичами», — решил Алексей Александрович. Его почему-то раздражали все стоявшие впереди. Наконец он добрался до окошечка и потребовал вагон непременно купированный и место непременно нижнее. Кассирша посчитала его запросы личным для себя оскорблением, однако разглядела, кто перед ней, и решила не связываться. Швырнула ему билет и по-дамски фыркнула. Нижнее или верхнее — все равно поезд задрипанный, ночной, почтовый, с остановками на каждом разъезде. Но другие поезда — повыше рангом — не ходили в ту сторону, где Алексей Александрович родился и рос.

Дома — едва он взялся за чемоданы — начались обычные разговоры.

— Я бы на твоем месте поехал только на машине, — посоветовал сын. — Хочешь, я возьму два дня за свой счет и сам тебя отвезу, для чего, в конце концов, своя машина! — Сын хотел этим сказать, что всегда готов отблагодарить отца за подаренные «Жигули», однако настаивать на своих услугах не собирался. Он знал, что Алексей Александрович все равно поступит по-своему, поедет в родную глухомань непременно с Савеловского, идиотским ночным поездом.

Жена относилась к осенним поездкам Алексея Александровича далеко не так равнодушно, как сын.

— Опять Савеловский! Опять ночью! Там и днем не найдешь носильщика! — Несмотря на все неудобства, жена горит желанием поехать с Алексеем Александровичем в его родной город. Получив категорический отказ, она ходит с видом смертельно обиженной и несчастной, что ей, впрочем, не мешает предлагать свою помощь в укладке чемоданов. Однако Алексей Александрович всегда укладывается в эту поездку сам, запершись на ключ в кабинете. Жене остается неизвестным, чем он набивает два чемодана из превосходной черной кожи. Она готова заподозрить бог весть что, ее небогатая фантазия рисует какую-то прежнюю любовь или позднюю страсть к сдобной провинциалке. Жена молчит и дуется, ссора назревает и наконец прорывается в тот момент, когда чемоданы вынесены в прихожую.

— Я провожу! — жена самоотверженно хватается за один из чемоданов и не может оторвать от пола.

— Ни в коем случае! — Алексей Александрович снимает с вешалки кожаное пальто, нахлобучивает финскую кепку с наушниками и берется за чемоданы. Жена закатывает истерику, он выносит чемоданы к лифту и захлопывает дверь, толсто обитую дерматином, выстеганным, как ватное одеяло. Внизу его ждет заказанное такси.

Савелий залит мертвенным зеленым светом. Столичная публика течет направо, к автоматическим кассам и пригородным электричкам. Алексей Александрович, согнувшись под тяжестью чемоданов, бредет, тормозя поток глубинки, вечно боящейся опоздать на поезд. Его обгоняют с обеих сторон. Только обремененные огромными рюкзаками пассажиры в болотных сапогах и непромокаемых куртках движутся, как и он, не спеша. Увы, путешествие к истокам сделалось за последнее время повальной модой. Алексей Александрович неприязненно косится на раздутые рюкзаки, прорисованные округлостями консервных банок, на удочки и ружья, зачехленные в брезент. У него нет ничего общего с искателями простоты и тишины, его возмущают их зеленые болотные доспехи и неопрятные рюкзаки. Все это ненатурально, напоказ, без должного уважения к своим родным деревням, к отцам и дедам, не имевшим возможности покупать и носить приличную одежду. Сам Алексей Александрович не позволил бы себе одеться в эту поездку иначе хоть на йоту, чем он одевался в Москве.

Купированный вагон снаружи ничем не отличается от других вагонов. Те же изношенные стенки, те же на окнах полосы грязи от давно прошедших дождей. Только посадка тут не заполошная, вполне чинная. Проводница даже помогает Алексею Александровичу впихнуть на площадку чемоданы.

— Господи! — удивляется она. — Что у вас там?

— Книги! — отвечает он, ставя ногу на ступеньку. Это его обычный ответ. На самом деле в одном из чемоданов у него валюта, сотни и тысячи в денежных единицах разных стран.

В своем купе Алексей Александрович обнаруживает троих бородачей в болотных доспехах. Сухо здоровается и убирает валютный чемодан под нижнюю полку. Другой чемодан он вдвигает под столик, снимает и вешает на плечики кожаное пальто, цепляет на крючок финскую кепку с ушами. На бородачей Алексей Александрович сразу же произвел самое отрицательное впечатление, как и они на него. Но надо ужиться, и бородачи делают первый шаг.

— Давайте закинем ваш чемоданчик наверх, — и уже тянутся к чемодану под столиком, в порядке услуги пожилому соседу.

— Благодарю, мне удобней, чтобы он стоял здесь, — сухо отвечает Алексей Александрович.

«Ну и тип! — написано на лицах бородачей. — Впрочем, черт с ним». Они лезут в рюкзаки, выставляют на столик батарею темных бутылок, выкладывают замасленные пакеты.

— Благодарю, — Алексей Александрович подкрепляет свой отказ соответствующей мимикой. И конечно, не отодвигается от столика, чтобы дать им посидеть с комфортом. А то они и всю ночь просидят, проболтают. Алексей Александрович достает свою толстую записную книжку, вытаскивает из петельки золотую ручку. Бородачи косят глазами на шикарную ручку, однако им и в голову не придет, что она не позолоченная, а на самом деле золотая, высшей пробы, подарок от человека, для которого это совершенный пустяк, мелочь.

В Москве Алексей Александрович был по горло занят до последнего часа и не успел составить четкое расписание на неделю вперед, а без расписания он жить не привык. Time is money, говорят капиталисты, умеющие делать деньги. Значит, завтра в 12 часов он отправится на кладбище, в 2 часа обед с Анатолием Ивановичем, затем обстоятельная беседа.

Поезд вырвался из московских теснин, потянулись убранные почернелые поля под осенним хмурым небом, северное мелколесье, поселки из одинаковых домиков, новые фермы из сборного железобетона, брошенная в полях техника. Алексей Александрович рассчитал по часам всю следующую неделю, аккуратно завинтил колпачок золотой ручки, спрятал в карман записную книжку. Соседям он, конечно, задал неразрешимую загадку. Кожаное импортное пальто, роскошные чемоданы, добротный костюм, белая рубашка с безукоризненным галстуком. Ломают головы, кто он. Моряк-китобой, едущий на побывку в родимую деревню? Председатель передового колхоза, гостивший за рубежом для обмена опытом? Подпольный миллионер? Алексея Александровича слегка забавляют их недоуменные взгляды. Сам-то он видит соседей насквозь. Интеллигенты в первом поколении, работают в каком-то НИИ, едут в деревню, где у одного из них живет мать, под пиво загрустили об оскудении земли, оплакали гибнущие малые деревеньки. Все давно известно, ничего нового.

Источник

ВОТ ТАКИЕ ПИРОГИ

Вера Ивановна смотрела телевизор, когда внук Сережа зашел в комнату. Он хлопнул дверью и кинув портфель на стул, проговорил:
-Бабуля я дома.
Вера выглянула из комнаты, улыбнулась и проговорила:
-Ну, полная сумка пятерок?
-Меня сегодня не спрашивали.
-Переодевайся и садись за стол. Я наварила тебе пельмени.
-Пельмени это хорошо.
Сережа помыл руки, переоделся и сел за стол. Бабушка поставила чашку с пельменями и проговорила:
-Ешь пока горячие.
Мальчик заглянул в чашку, поковырял вилкой и, не съев ни одного пельменя проговорил:
-Это не те пельмени, которые я ел.
-Тех не было малыш. Эти тоже вкусные ты попробуй.
-Я не буду, есть эти пельмени.
-Как хочешь. Вон хлеб посоли и ешь.
Ты внучек меня обижаешь. Ты даже их не пробовал. А, я бы в твои годы была бы ох как рада этим пельменям. Мы росли в деревне. Нас у мамы было пятеро. Старшему брату, было семь лет, когда я родилась. Отец пришел с фронта контуженый и был шестым ребенком. И моя мама тянула лямку одна. Правда у нас была корова и мы ели вдоволь молоко. Летом собирали ягоды грибы. Холодильников не было. Нечего было класть в них. Картошка, огурцы и молоко. Вот вся наша еда. Сейчас народ с жиру беситься. Мясо едят круглый год. А, мы ели мясо только в ноябре, когда поросенка забивали родители. И то ели бульон, а мясо доставалось отцу. Моя мама девяносто лет прожила, и мясо ела редко. В молодости после войны жили бедно, а тут перестройка началась. Меня твой дед бросил, и мы выживали, как могли. На работе по три месяца не давали зарплату и пенсию маме тоже не давали. Хорошо, что у нас в деревне домик остался. Я садила картошку, а потом ее продавала, на эти деньги покупали свиных костей мешок и варили супы. Я работала на заводе в конструкторском отделе инженером конструктором. Нам давали талоны вместо денег и на эти талоны мы брали хлеб и крупы. Я три года ходила зимой в резиновых сапогах, потому что не было денег. Надо было твою мать одевать в школу собирать. Вот такие пироги малыш. Вот так жила твоя бабушка. А моя мама захватила войну.
Сережа смотрел на бабушку, так как будто он впервые ее увидел. Слезы медленно катились по его щекам. Он обнял свою бабушку и проговорил:
-Прости меня бабуля. Я съем пельмени. И больше никогда не буду тебя обижать.
Вера обняла внука и проговорила:
-Ладно, малыш все уже позади. Сейчас мы живем хорошо. У нас все есть. Пенсию, слава Богу, получаем каждый месяц. Спасибо Путину. Поднял нашу страну. Дай Бог ему здоровья и всяких благ. Если бы непродажные чиновники мы бы жили еще лучше.

Источник

Вот такие пироги!

Публикация: 01.04.2019 — 01.04.2019

Аннотация к книге «Вот такие пироги!»

15 комментариев

Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии

Рассказ милый))) Поучительно и интересно!

Весело и поучительно.

Потешный рассказик, очень понравился. Спасибо большое!

Спасибо большое! Очень понравилось! Забрала в библиотеку! Буду внукам читать. Поучительно!

Спасибо!! Хорошая сказка,порадовалась!! Очень понравилась.

Напомнило русские народные сказки, даже мораль есть. Молодец! Желаю успехов!

Поучительная история. ))) Спасибо большое!

Сказочные намеки на суровую реальность всегда востребованы. Эдакий тонкий намек на тоооолстые обстоятельства)))) Спасибо, Лека)))

Спасибо большое!
Очень поучительная сказка!

Alena Solod, рада, что понравилась!
=)

Сказка со смыслом))

Наталья Белецкая, на то оно и сказка!
спасибо
=)

Хорошая сказка для деток!

Старовата я для таких уроков, уже много пройдено)))

Удаление комментария

Вы действительно хотите удалить сообщение ?
Комментарий будет удален безвозвратно.

Блокировка комментирования

Вы дейтсвительно хотите запретить возможность комментировать ?

Подтверждение использования Cookies

На сайте Литнет используются файлы cookie. Cookie обеспечивают правильную работу сайта и предоставляют вам больше возможностей при его использовании. Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie.

Информация

Мы в соц.сетях:

18+ Внимание! Сайт может содержать материалы, не предназначенные для просмотра лицами, не достигшими 18 лет!

Источник